■ ■ ■

в рабочем поселенье за леском,

сиречь в аду,

в листке многотиражном заводском

поют труду.

графиня изменившимся лицом

бежит пруду.

а патрули лютуют вдоль дорог:

— лежать!

— стоять!

мобилизуют петь про новый срок,

лепить, ваять,

хватая парабеллум и хот-дог

за рукоять.

на третий день, искусством смерть поправ,

он выйдет из,

насвистывающий can’t buy me love,

остатки риз

разбросанные тщательно собрав —

для экспертиз.

что, школьник, в свой уставился пенал?

пойдем со мной.

что, камень-пётр, неужто не узнал?

да, я живой.

и тщетно будет воздух рвать — сигнал

сторожевой.

[малыш]

он поселился на теплой крыше —

“и это переживу” —

а карлсон, изгнан, летает выше

и крестит собой москву

ночами, даром что лютеранин,

под внутренний рэпов бит,

покуда, принят за дрон, не ранен —

не ранен-ранен-убит.

он мог бы тогда завести собаку,

и жизнь бы пошла прямей —

потом склонил бы к тайному браку

соседскую лили мэй,

никаких сомнительных разговоров,

лишь лозунги за вождя,

и салат из жареных помидоров,

и спиться чуть погодя.

но ладно, что уж. прошел проверку.

понятное — там, в конце.

уже произнесена омерта,

проверен, не сбит прицел.

не умеет плакаться и молиться.

мультяшный покрой лица.

помянем доброго террориста,

весёлого мертвеца.

■ ■ ■

похороны оппозиционера

толпа

проблесковые маячки

та же манера у родины

та же манера —

невзначай заглядывать мне в зрачки

к каждому дымящемуся разлому

приставлять трёхместную диван-кровать

мячики вопросов от доброго к злому

следователю пе-ре-ки-ды-вать

зря я звонил тебе как другу:

ты наряд отправил ко мне

очередь стояла по кругу:

церковь и кладбище — в другой стороне

снова весна на проспекте науки —

из-под снега виднеется говнецо

роботы пожимали мне руки

пробовали распознать лицо

[24.02.24]

вечер над дольче витой

краем упёрся в ночь.

северный ледовитый,

музыку обесточь,

ты ж, господарь безумич,

нам приготовь кулич:

дмитрия обезугличь,

царство обезвеличь,

ибо в великом царстве

смысл пропадает с плеч.

чёрный козёл на саксе

всем заменяет речь.

дева махнёт косынкой —

вот ты уже в раю.

— поворотись-ка, сынку:

раз породил — убью.

бывший доселе нежным,

чтобы не осложнять,

гонит по побережьям

каменный порожняк —

голос пустопорожний,

видом тоже не торт.

славу вынь да положь им

ты, властелин пустот.

пятидесятый левел.

карту перекроя,

среди пшениц и плевел

чёрная пыль — твоя.

видно далёко стало

к северу от карпат.

дело теперь за малым —

знаем, кто виноват.

■ ■ ■

был день как шерсть

разодран по клочкам

по ёлочкам

неряшлив

одинаков

перегоняли снег на бетакам

стояли добровольцы у бараков

победу присуждали по очкам

блевали с ханки

и жевали жмых

испытывая счастье первой дозы

подростки хорохорились

а их

подруги молча сглатывали слезы

засыпан пеплом кустик у окна —

курили целый день

была страна —

одна большая братская могила

я помню что тогда была весна

тогда была война

была и выла

■ ■ ■

тебе — святая почта

без трекинг-номеров

мне — разбитной полночный

демарш политбюро

тебе — рассвета ради —

радийный перестук

мне — общие тетради

в количестве шесть штук

при обыске изъяты

тебе — лицо из книг

мне — прессою распятый

любимый ученик

тебе и мне — испанским

стыдом на нас подуй —

контакт по-гефсимански:

случайный поцелуй

тебе — на лужах наледь

и шпилей красота

мне — для чего бог знает —

везти с собой кота

тебе — корзинка снеди

мне — воздуха кружок

мы Jedem Jedem Jedem

Das Seine мой дружок

■ ■ ■

          я не оставлю мёртвым ничего

          когда они воскреснут для расплаты

                                                   (с. лейбград)

когда они воскресли для зарплаты

последней не полученной при жизни

для гастроном пивная на углу

для сука где была ща в рыло блядь

для что такое отходняк не знаю

я сроду не имел отходняков

для это все ж..ы тут мутят воду

для правильно сказал мочить в сортире

для сам-то бью но за неё любого

для на уху надёргал и спасибо

для там у тестя редька и картофель

прям заебись да поселился крот

для ездил на урал имел одну

для тёмный император присягаю

тебе на верность patria et lumen

для два огня на третий в наступленье

для вовке ногу там оторвало

для возвращусь предателей к ногтю´

кто вечного хотел ибёныть мира

кто пел кто шепелявил и сюсюкал

для ненавижу этот танец тверк

так вот когда они воскресли — то

нет никого кто это опроверг

все: ждал и верил и они воскресли

■ ■ ■

подвал покинул — и сразу в путь,

как будто ракеты мне мешали.

воздух кинулся мне на грудь.

я трепал его за ушами,

словно был он всегда со мной,

равновелик мертвецам и вдовам,

чёрный и рыжий, чепрачный, ночной,

пахнущий гарью и солидолом.

трамвай покинул — и сразу вверх,

со всеми пулями за спиною,

уже влекущими танец тверк

кормиться кровью моей свиною,

туда, где, глупый и молодой,

я первый раз пролетал когда-то

над слабосоленой морской водой

к ждущим меня мертвецам заката.

постель покинул — и на глубину,

оставив ее застилать другому —

суданскому черному плясуну,

снятому наспех чужому дому,

телу, ободранному до кости,

брошенному на потеху крабам,

душе, бредущей заснеженным садом,

мысленно считающей до десяти,

прежде чем позволить ответным снарядам

мир в безвозвратное унести.

■ ■ ■

чем бы выпить — а выпить-то нечем.

здесь, над морем, в туманном кругу,

всё смыкаемся, всё человечим,

а тогда, на земле — ни гу-гу,

да и жертвами водобоязни

быв известными в жизни земной,

мы естественней бы, безобразней

насладились грудинкой свиной,

чем над бездной опасной

сторожить самолёт продувной.

хрен бессмертный летит в самолёте.

носик уточкой. глазок заплыв.

не ему ли поёт паваротти?

(постарались врачи, воскресив.)

в давний миг уничтожил планету,

но оставил себя и друзей.

вы сказали, бессмертия нету?

а теперь поглядите на сей

экземпляр — но для ангелов света

нету цели главней и ценней.

и от места, где в тёмную воду

он войдёт, закрутившись винтом,

он утратит и свет, и свободу —

мы, воскресшие, их обретём:

первым делом зайдём на солянке

в тот заветный, где брали по три,

и на маленькой автостоянке

летней ночью подхватим такси —

нам вставать, нам летать спозаранку,

дабы всё, что пропало, спасти.

2024–2025 гг.